глянуть на тебя-я-я!.. Судак, на кило точно. Руки в мокрых перчатках не слушаются, фотографии смазываются, зубастый позировать отказывается, а сил настаивать на снимке нет. Но ведь получил свою рыбу. И какой ценой! Не плюнул, не ушел. А теперь можно и сдаться…
Ни два, ни полтора
А за городом тоже «большая вода». Даже прибрежные дачи подтапливать начало. Осеннее половодье, иначе и не назовешь. Тут еще и ночные заморозки проявились. Но лишь пугают закрайками. Хотя знакомые нашли застывшее лесное озеро и открылись со льда по окуню. Ехать туда не решаюсь. Договариваемся с приятелями поехать на разливы Рыбинки, на открытую воду. Места годами выверенные, знакомы каждым поворотом, каждой корягой в изведанной яме.
И пусть сейчас все это скрывает сплошная вода. Надо же, как в июне. Захватили с собойнадувнушку-одноместку. Поочередно поплавали. И что? Целый день бились в три «ствола».Лайт-джиг, микроджиг, минношки, крэнки. 2 поклевки на троих. 2 рыбки. Моя щучка — на отводной, 0.12 леска. О поводке и не мыслил. Поклевку и не чуял. Едва пригубила дюймовый «съедобный» твистерок. И это там, где в обычный ноябрь ведерко «щукоокуня» — стандартная дневная мера. Замечательное испытание для поддержания тонуса и рыболовной формы. Да еще и плавающие льдины «помогают» проводке. В этих местах я не припомню такого завершения сезона. Хорошо, приятели у меня стойкие и понятливые. Считают, что провели безветренный выходной с пользой для здоровья и пополнения копилки опыта. А вышли бы на лодке на большую воду, нашли бы рыбу — никакой романтики. Да на следующие выходные сходим!
Не сходили. Ветер не дал ни единого шанса. А дальше закрытие навигации. Ночной минус в один градус и дневной плюс от силы в два. И целыми днями ветер, морось. Целыми днями серый сумрак: то ли еще утро позднее, то ли уже вечер ранний.
И так две недели кряду. А, может, за налимом? Только вот где его искать по такой воде? «Снизошел» даже до дождевых червей. Отсидели две полновесных подмораживающих вечерки с донками. В первую — ещекак-тосорога веселила звонками, уверенно била и в руку, когда брал удочку. Во второй раз — ни поклевки даже ерша. Чудеса!