Снасть с более толстой плетенкой забрасывал ближе к берегу, так как кормушку на ней меньше несло течением. Здесь четко определялась ямка, которая ближе к середине реки мелела, постепенно переходя в песчаный плес. Вторым удилищем решил проверять как раз начало плавного подъема. Стандартную для подобных рек
Начало ловли в новой точке вдохновило — на две горошины уверенно села крупная плотва. Признаться, это первый случай, когда плотвица попалась на эту насадку. Но и дальше хорошая, граммов до 400, плотва продолжала охотно клевать как на одну, так и на две горошины. Лучше работал фидер, забрасываемый ближе к береговой бровке, то есть рыба стояла на глубине.
Когда клев утих, решил на прибрежной снасти поменять поводок на более тонкий.
На крючок насадил десяток опарышей. Всю рыбалку я периодически проверял действие этой наживки — если ее объедала мелочь, то больше не добавлял к основной насадке в виде червя, гороха или кукурузы, если же личинок мух никто не трогал, оставлял на крючке и дальше. Но в чистом виде опарыша решил попробовать впервые.
Странно, но мелочи на яме не оказалось — прицепленные на стойку бубенчики молчали. Зато как они зазвенели, когда одним рывком неведомая рыба приподняла фидер от земли и несколькими рывками пыталась вырвать его со стойки! Подсечка не понадобилась, поводок порвался на поклевке — 0,165 вдребезги! Надо было отпустить фрикцион…
Теперь остается лишь гадать — язь это был или голавль? И довольствоваться уловом хорошей плотвы, которую не так часто приходилось ловить фидером на реке, да еще на горох.
Логичную точку в июльских донных выездах поставила плотвица, сразу после заброса решительно клюнувшая на две горошины и десяток опарышей, предназначенные для трофея. Выходит, пока обойдемся без них…