быстро, шары я сжимал не слишком сильно, добиваясь того, чтобы они сохраняли свою форму лишь до момента падения на дно, а потом начали быстро разваливаться, оставляя за собой ароматный шлейф. Оставшихся личинок я решил закатать в глину и использовать для докорма. Поскольку опарыши очень подвижны, каждую порцию прикормки приходилось готовить индивидуально: на раскатанную в блин глину укладывалась горсть опарыша, а потом формировался этакий глиняный «пирожок» размером с мандарин. Поэкспериментировав со степенью сжатия транспортировочных шаров, я пришел к выводу, что сильно сжимать их так же не нужно! В противном случае личинки не могли освободиться из плена и погибали. Моей же целью было добиться того, чтобы глиняный «пирожок» распадался на дне, постепенно освобождая свою начинку. 

Изменилась и тактика прикармливания. Всякий раз, когда интенсивность поклевок уменьшалась, я подбрасывал к поплавку по одному такому «пирожку». В 8 из 10 случаев этот прием срабатывал, и рыба снова начинала активно интересоваться приманкой. Своего я добился. Применив новую схему прикармливания рыбы, я снова стал получать удовольствие от самого процесса ловли.

Теперь мне не нужно было торопиться на реку еще затемно лишь для того, чтобы занять место, ведь любой участок городской набережной сделался для меня уловистым.